На тот момент мне было 11 лет, и я часто приезжала в деревню к маминой
знакомой, у которой младшая дочь была одного со мной возраста, Наталья.
Деревня была не очень большая – 2 трехэтажных дома на два подъезда
каждый и десятка четыре деревенских частных домиков, школа, магазин,
пруд с близлежащими разваленными колхозными постройками. Стандартная, в
общем-то, картина в Орловской области. В этой деревне, как и во
всякой любой другой, жили бабки. И, как это часто бывает, среди бабок
были призванные ведьмы. Одна из них, бабка Рая, на ведьму не походила
совсем: краснощекая, толстая, носила только цветастые платки и юбки. Лет
70 поди было тогда, а она всё приговаривала: «Я ещё молодуха, мне б ещё
мужика», что служило предметом насмешки как остальных бабуль, так и
молодежи, которая часто эту фразу из Раисиных уст слышала. Рая ходила с
палочкой, сильно припадая на левую ногу. Что уж у неё там с ногой было,
никто не знал, да и особо не интересовался. Но толки про Раису ходили
нехорошие, дескать, детей к ней маленьких пускать нельзя, сглазит, а по
ночам из её квартиры на втором этаже иногда доносятся странные звуки,
хоть все и знали, что живет бабка одна, и домашних животных у неё нет, а
гостей она не привечала. Сами ходили как-то ночью слушали с Наташкой, и
правда - звуки довольно странные, будто кто-то по полу большим
количеством ног - минимум четырьмя - ходит и дышит глубоко и часто. Мы
со смехом списывали это на то, что Райке всё же удается таскать к себе
мужиков и доказывать им, что она ещё молодуха, но всё равно было боязно.
Мамина знакомая жила в одном из трехэтажных домов, на третьем
этаже, в "этажке", как их называли деревенские жители, самом крайним к
лесу и сараям. От дома к сараям идти было недолго, метров сто по
забетонированной дорожке. И вот однажды забыл Наташкин папа после
того, как кормил вечером поросят, выключить свет в сарае. Увидел из
окна, когда курил на балконе да выглядывал нас с горки, что свет горит.
На дворе январь, стемнело быстро, а мы с Наташкой на горке задержались,
то овчарку Графа потеряли, то санки забыли на полпути к дому. Время
приближалось к 12,все уже ложатся спать, тут заваливаемся мы. Впервые
нам даже не досталось за такое позднее явление, дядя Вася жутко
обрадовался, что ему не придется волочься в сарай выключать свет. Я была
посуше, с Наты уж совсем на пол текло после наших катаний, я и
отправилась выключать свет. За мной увязался Граф. Дошла, выключила
свет, закрыла сарай, иду вверх к домам. Дойти осталось почти полдороги,
как вижу - буквально из неоткуда, на дороге передо мной появляется баран
- черный, с рогами, выше обычного барана раза в полтора. И тут я
припоминаю, что в деревне у нас черных баранов нет! Есть серые, белые,
рыжие. Последний черный баран, которого держали на племя, и от которого в
деревне ещё у кого-то могли быть черные ягнята, умер ещё летом, но и от
него черных ягнят никогда не бывало почему-то. В общем, баран точно не
наш, не деревенский. Зная, что бараны, особенно незнакомые, могут вести
себя агрессивно, я начала пятиться назад, схватила Графа на ошейник,
стараюсь крепко держать, а Граф бесится, скулит, пытается не то на
барана кинуться, не то убежать, куда глаза глядят. Баран начинает
наступать на меня, я уже мысленно вижу, как он втаптывает моё тщедушное
тело в снег, как вдруг одна деталь мне бросилась в глаза – взгляд,
глаза барана были абсолютно не бараньими. Глаза у баранов обычно
коричневые, выпуклые, туповатые, немного косят. А у этого даже в темноте
было видно, какие они зеленые, чуть ли не светящиеся. И взгляд какой-то
словно издевающийся, смотрит ровно, прям в глаза мне. Я опешила,
выпустила из рук ошейник, и тут Граф диким визгом, какой сложно услышать
от взрослой овчарки, которая часто помогала сгонять в стадо тех же
баранов или коров, бросается на барана. Баран отклоняется, бережет
горло, и Граф клацает зубами, ухватившись за заднюю правую баранью ногу.
Баран ревет жутким, абсолютно не бараньим, голосом, от которого я,
сверкая пятками, несусь куда глаза глядят. Минут двадцать я, выглядывая
из-за заборов огородов, ползком добиралась до дома, взлетела по лестнице
на третий этаж. Посреди прихожей лежал Граф, целый-невредимый, на
шее немного крови, как оказалось, не его. После моего сбивчивого
рассказа все решили, что в деревню, хоть и непонятно откуда, ближайшая
деревня километров за 20 находится, пришел чужой баран. Граф испугался
нового запаха и решил меня защитить. Вот и вся мистика, ибо зеленых глаз
у баранов не бывает, а умных – тем более. Утром я проснулась от
звука каких-то обеспокоенных голосов во дворе – приехала скорая помощь.
Оказывается, Раисе ночью стало плохо, она пришла к соседям, которые
отправили сына к ещё одним соседям, у которых был стационарный телефон.
Вызвали скорую. В деревне, где все всё знают, новость тут же стала
достоянием – Райке здоровую ногу покусала собака, мышцы на ляжке
погрызла. Больших собак, способных погрызть человека, в деревне было
довольно много, но все на привязи у частных домов, на «этажках» же был
только наш Граф, который был давно уже был призван всеми собакой
культурной, зря не лает, детей не обижает, да и гуляет он всегда с
кем-то из домашних. Его все любили, даже самые вредные бабки. Через
несколько дней Раиса стала выходить из дома, куры-гуси ж тоже есть
хотят. Бледная, похудевшая сразу килограмм на 20 и всё глазами как-то
странно рыскает, ищет что-то. Еле ходит, обе же ноги теперь больные. И
когда мы случайно столкнулись с ней у сарая, Граф при виде неё заскулил,
запросился домой и вдруг убежал в сарай. Рая поковыляла дальше, а
буквально вечером того же дня Граф, заходя со мной в подъезд, оцарапал
бок ржавым гвоздем, которого в подъездной двери отродясь не было:
многодетный заботливый папаша с первого этажа самолично обтесал доски
этой двери и покрыл ещё летом свежей краской, дабы чада не таскали домой
занозы и царапины. Пустяковая царапина, но через 10 дней Графа не
стало, заражение крови, а кинулись за помощью слишком поздно. Поделиться:
|