Утро в небольшом городке, под названием Моршанск, выдалось по-настоящему осеннее. Высокое и чистое небо, которого никогда не бывает в другое время года, раскинулось от горизонта безбрежным краем, не встречая на своем пути на росчерка облаков, ни коптящих дымков заводских труб. В воздухе витал запах сжигаемых листьев и тростника с близлежащих болот.
В машине нас ехало пятеро: я, моя мама, мой отец, и бабушка с дедушкой на задних сиденьях. Над головой проплывали покрытые позолотой и багрянцем верхушки деревьев. Хрустели под шинами опавшие листья и дорожный гравий.
Стоял канун Хеллоуина. Как всегда в этот день мы ехали на кладбище, чтобы отдать поминовение своим умершим. Всю дорогу я был задумчив, перебирая еще раз в памяти последние увиденные события из Интернета. Особенно сайта ссыкатно.ком, где как раз сейчас проходил конкурс авторских работ, посвященных мистике и всему, что с ней связано.
Наконец, машина пересекла лежачий полицейский и подкатила к кирпичной ограде старого кладбища. Мы взяли из багажника грабли, перчатки и пластиковые ведра – словом, тот инвентарь, что мог нам понадобиться при уборке могил и вошли в ворота.
Как всегда в этот день, кладбище было заполнено людьми. Все хотели еще раз оказать внимание своим Павшим в вечной борьбе смерти и жизни. Мы пошли по дорожке, наблюдая, как одни убирали листву, сгребая ее в кучи. Другие же в это время мыли памятники и красили гробницы. Словом, работа кипела.
Вот среди деревьев мелькнула наша соседка, тетя Нина. Завидев нас, она на секунду остановила уборку и приветственно махнула рукой. Мы повторили ее жест. А вот могилка дяди Толи с параллельной улицы. У него не было родственников и потому на могилке царило совершеннейшее запустение. С гроздьев спелой рябины черным блестящим глазом за трудящимися наблюдал грач. Казалось, эта толстая, наглая птица только ждет своего момента. И поставлена здесь кем-то в роли своеобразного надсмотрщика.
Провожаемые ее взглядом, мы подошли к «нашим» могилам. Их было числом пять: в одной лежал молодой парень, Виктор, примерно моего возраста. Приходившийся мне, как говорили родители, дядей по материнской линии. И скончавшимся в столь раннем возрасте от неизвестной болезни. Его мать и отец лежали рядом, покончив с собой через год, не сумев примириться с потерей горячо любимого сына. А также две безымянные могилы, настолько древние, что не осталось ни табличек, ни даже имен в памяти тех, кто в них находился.
Мы разложили инвентарь и начали уборку. Внезапно мир вокруг меня пошатнулся и посерел, став бесцветным. Это было похоже на сползший край косо наложенной пленки в камере телевизионщика. Вдруг я увидел себя со стороны, стоящим на краю огромной разверзнутой могилы. А в ней, если всмотреться в толщу земли, глаза в глаза на меня смотрело тело того парня, Виктора. Никаких костей, никакого мертвеца, обычное лицо. Может быть чуть бледное. Словно он не умер, а лишь на мгновение уснул. Но самое неожиданное состояло в том, что его лицо точь-в-точь повторяло мое собственное. Словно брат-близнец или зеркальное отражение. Рядом лежали тела других родственников. С ужасом я признал в них тех людей, что приехали сегодня со мной сюда на машине.
«Что все это значит?» - пронеслось у меня в голове
«А что, если?»… - словно спросил кто-то. – «Что, если мы ухаживаем не просто за могилами предков, живших за сто лет назад? Что, если наш мир есть лишь огромное посмертие? В котором мы - настоящие мы – давно умерли и теперь обречены за неведомые грехи вечно ухаживать за собственными могилами?»
И если это на самом деле так, то кто те четверо, что приехали сегодня со мной на машине? Какое отношение они имеют к моей гибели? Я сказал – к моей?...
Внезапно мне показалось, что где-то рядом резко каркнула ворона. И все люди на кладбище как по команде бросили свои занятия и теперь обернулись, внимательно глядя на меня. С замиранием сердца я огляделся по сторонам. Да, так и было. Ничего мне не привиделось.
- Валера, с тобой все в порядке? – донеслось до меня словно издалека. Это спрашивала мать. Вроде с улыбкой, но в ней сквозило странно-напряженное выражение. Будто хотела узнать реакцию, от которой очень много значило.
- Конечно! – выдавил я из себя, постаравшись сделать это как можно естественнее, растягивая ставшие вмиг непокорными губы. – Все. Как. Всегда.
- Ну, хорошо. – она еще раз улыбнулась. И на сей раз в этой гримасе точно не было никакого напряжения.
Я огляделся по сторонам – все люди вновь вернулись к оставленным занятиям. Мы тоже продолжили уборку. Тем более, что продолжалась она недолго.
Затем собрались и отправились в обратный путь. Я ехал назад, но уже совершенно другим. Руки ощутимо потрясывались, а между бровей залегла глубокая складка, свидетельствующая о напряженной работе ума. Я размышлял над тем, было ли привидевшееся мне на кладбище только лишь бредовой идеей? Все ли я знаю об этом мире?
Всю ночь из темноты мне мерещилось лицо того парня из могилы. И, почему-то черный глаз ворона, смотревший одновременно насмешливо и дерзко с рябины. Точно он помнил то, что уже недоступно моей памяти…