Мы проходили карантин на станции «Север», принадлежавшей самой крупной нефтедобывающей компании. Станция была оборудована всем необходимым, а персонал относился к нам как к высокопоставленным гостям. Иначе и быть не могло, ведь компания имела в своём распоряжении всего несколько десятков человек, которые могли вести разработки в столь экстремальных условиях. Поэтому потеря хотя бы одного из нас обошлась бы компании в кругленькую сумму.
Вчера нам выдали стандартные инструкции и направили на карантин, по прохождению которого нас доставят на объект. Рихард – наш научный руководитель, поспешил нас заверить, что в случае выполнения плана в срок мы получим дополнительные премиальные, что, естественно, подняло всем настроение. До окончания карантинного срока осталось всего два дня, а наша команда с нетерпением ждала выезда. Хотя все процедуры карантина были стандартными, нам казалось, что время их выполнения растянулось вдвое.
Станция разработок, на который нас поставили, находился практически в самом центре Антарктиды и носил кодовое название «Объект 117». Нам вручили карты, схемы и пароли добывающей станции, а также блок управления буровой установкой. Мишлен – наш доктор, только что прошла стандартную проверку квалификации и теперь сидела напротив меня и листала журнал.
Из нашей команды только я и она были французами. Это обстоятельство нас, естественно, до определённой степени сближало. Рихард, как и большинство других членов группы злился, когда мы с Мишлен в присутствии других начинали разговаривать между собой по-французски. Поэтому мы с ней договорились, что на родном языке будем общаться только наедине.
- Ты уже получил техническую документацию? – обратилась она ко мне, не отрываясь от чтения.
- Да, ещё вчера мне выдали всё необходимое, - ответил я и взял со стола свежий номер «Экин Бурда».
- Ты видел спутниковые снимки? – она отложила в сторону журнал и, взяв в свои маленькие ладошки чашку с какао, вопросительно посмотрела на меня.
- Видел, а что?
- Ничего странного не заметил?
- Ты насчёт объёма источника?
- Именно, ты видел его радиус?
- Да, источник, по всей видимости, достаточно крупный и, судя по сканированию спутника, там мягкие пласты.
- Я про это и говорю, значит, нам удастся уложиться в срок, и мы получим дополнительный процент.
- Конечно удастся, ведь мы же лучшие.
- Французская коалиция снова в сборе? – входя с улыбкой, произнёс Кристоф.
- Да, и всяким там голландцам здесь делать нечего! – напыщенно буркнула Мишлен.
- Ой, ой, уже ухожу, вот только кофейку налью и наутёк, - притворяясь испуганным, проговорил Кристоф, и мы тут же все рассмеялись.
- Ну что, как у вас дела? – обратился к нам Кристоф, вставляя стаканчик в автомат.
- У меня все в порядке, техническая документация закончена, - ответил я.
- У меня тоже, только что прошла проф-осмотр, - ответила Мишлен, - а где остальные?
- Наверное, уже улеглись спать, - ответил Кристоф, усаживаясь поудобней в кресло.
- Софи, скорее всего, опять где - нибудь возле столовой, - иронически произнесла Мишлен.
- Не знаю, я видел её утром за завтраком, позже мы не встречались.
- Эта девочка ещё заставит нас понервничать, - улыбнулся я.
- Я не знаю как вы, а лично я устала и отправляюсь в постель, - произнесла Мишлен, ставя пустой бокал на столик.
- Нам всем пора спать, завтра последний день карантина, надо прилично выглядеть, - зевая, произнёс Кристоф.
- Тогда все по койкам, спокойной ночи, - проговорил я и направился по коридору к своей комнате.
Утром меня разбудил комнатный домофон. Служащий медицинского отдела просил меня зайти в четвёртый корпус, и, потому, взглянув на часы, я быстро оделся и зашагал к отделению. Было уже без четверти десять, когда мы с Сэмом и Кристофом вошли в прививочный отсек. Мишлен и все остальные уже выходили, прижимая проспиртованную ватку к предплечью. Мы уселись в специальные кресла, аккуратные руки докторов быстро сделали своё дело, и мы все вместе направились в столовую.
За завтраком все друг друга спрашивали, кто и как потратит заработанные деньги. Это было нечто вроде традиции. Каждый из нас по очереди рассказывал, куда он пустит наличные, щедро переведённые на банковский счет компанией. После завтрака мы разбрелись по своим комнатам, как и было предписано врачебной инструкцией. Пройдёт около часа, прежде чем врач разрешит нам покинуть свои спальни.
Закрыв глаза, я представил, что сижу на широкой деревянной лавочке. Одной из тех, что стоят возле Елисейских полей. Лавочка как всегда была с удобной спинкой, я расслабленно откинулся, глядя в перламутровое небо. Прозрачный воздух с лёгким оттенком запаха парижских роз нежно щекотал мои ноздри. Мимо проходили люди, большинство из которых о чём-то разговаривало. Некоторые из них присаживались на соседние лавочки, чтобы отдохнуть от дневной суеты или почитать утреннюю газету.
Вероятно, я заснул, потому что голос доктора в домофоне заставил меня вздрогнуть. Я попросил его войти. После обычной процедуры прослушивания пульса он сделал запись в журнале и сказал, что теперь я могу покинуть свою комнату. Побрившись и приведя в порядок свои волосы, я направился в телевизионную.
Там уже сидело несколько человек нашей команды. Николай, Мишлен и Кристоф раскладывали партию в покер, остальные без особого интереса листали страницы глянцевых журналов.
- Гас, наконец-то, - воскликнула Мишлен, - не хочешь с нами?
- В другой раз, - с улыбкой ответил я и направился к автомату с кофе.
Наполнив стаканчик, я уселся на диван возле Софи и включил телевизор. Канал новостей, как обычно, был переполнен прогнозами плохой погоды и политическими сводками. Я переключился на французский «Натюр» и поудобней устроившись на диване, стал маленькими глотками потягивать горячий кофе.
- Что ты об этом думаешь? – обратилась ко мне Софи, показывая страницу журнала с фотографией девушки в зелёном купальнике.
- Я думаю, он ей очень идёт, - лаконично ответил я.
- Я хотела бы себе такой же.
- Не думаю, что при температуре в минус пятьдесят он тебе понадобится, - с улыбкой проговорил я.
- Всегда ты такой, - обиженно буркнула она и перевернула страницу.
В двенадцать мы все отправились на обед, который, как обычно, состоял из экологически насыщенных продуктов. Закончив обедать, все направились на инструктаж. Брифинг, тоже как всегда, состоял из обычных инструкций и нотаций, касающихся необычайной важности проекта и, как всегда, он длился бесконечно долго.
Вечером мы собрались в комнате отдыха, чтобы обсудить детали предстоящей работы. Не смотря на то, что каждый из нас был отличным специалистом своего дела, мы относились к предстоящей работе с каким - то особенным трепетом. Около девяти Рихард принёс карты объекта и прилегающей местности, а также снимки, сделанные спутником. Мы разложили листы карт и снимков на широком стеклянном столе и с головой погрузились в их изучение. Спустя час, когда наши желудки уже начали напоминать нам о количестве выпитого кофе, мы все пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по спальням.
Утром меня разбудил звонок домофона. Как следует потянувшись, я поднялся с постели и направился в душ. Приведя свою внешность в порядок, я зашагал в столовую на завтрак. Когда я вошёл, там уже сидела вся команда, за исключением Мишлен. Она присоединилась к нам, когда все уже закончили с основным блюдом и перешли на второе. Закончив с едой, мы ещё немного поболтали о всяких пустяках и разбрелись по своим комнатам собирать вещи.
Вертолёт ждал на восточной площадке. Пилот уже запустил двигатель, и мощные лопасти поднимали в воздух клубы пушистого снега. Пилот помахал нам рукой, давая знак к посадке. Когда все уселись, Рихард похлопал пилота по плечу и вертолёт начал медленно подниматься в воздух. Поднявшись, машина немного наклонилась вперёд и мягко понесла нас в северо-западном направлении.
В вертолёте никто из нас не разговаривал, каждый был погружен в собственные мысли. Я смотрел сквозь иллюминатор и любовался игрой солнечных лучей на ослепительно - белом снеге. Здесь, на севере, солнце светило как-то по - особенному. Лучи, отражаясь от снежной корки, преломлялись и создавали радужное свечение. Мишлен достала маленькую книжечку и погрузилась в чтение, Софи что-то перебирала в своей сумке, остальные дремали. Прошло около двух часов, прежде чем пилот с помощью бортовой связи доложил, что мы приближаемся к месту назначения. Ещё минут через пятнадцать мы почувствовали, как вертолёт начал замедляться и вскоре, зависнув, стал заходить на посадку.
Сквозь стёкла иллюминаторов мы увидели двухэтажное здание, позади которого возвышалась буровая установка. Слева возвышались остроконечные горы, покрытые коркой льда и снега. Всё выглядело как обычно: жилой корпус, рабочая площадка, стержни бура, всё было таким, каким мы привыкли видеть. Даже металлическая решетка, охватывающая весь периметр объекта, была такая же, как и на десятке других добывающих станций. Как только стойки вертолёта коснулись площадки, Сэм открыл дверь, и мы начали высаживаться. Выгрузив всё необходимое, каждый из нас проверил состояние своих вещей. Рихард несколько раз хлопнул по обшивке вертолёта и пилот, кивнув, начал поднимать машину в воздух. Натянув капюшоны своих пуховиков, и похватав вещевые сумки, мы направились к входу на объект.
Пройдя через дверь ограждения, мы оказались возле массивных цельнометаллических ворот объекта. Рихард ввёл код доступа и, спустя мгновение, ворота начали лениво расползаться в стороны. Мы шагнули в зияющий темнотой проём, я включил фонарик и направился к приборной доске. Повернув пару рычагов, я запустил главный электрогенератор.
Ещё через мгновение во всех внутренних помещениях объекта зажглись электрические лампы, и мы дружно зашагали в жилой корпус. Внутри станция оказалась гораздо больше, чем мне показалось на первый взгляд. Вероятно, она строилась с расчётом на большее количество персонала, потому что, подходя к спальным комнатам, я насчитал десять дверей с номерами.
- Прям апартаменты класса люкс! – иронически произнёс Кристоф.
- Точно, - согласился Сэм, - отель «Плаза» не иначе, и, бьюсь я об заклад, развлекательная программа уже приготовлена.
- Давайте по комнатам. Раскладывайте вещи, переодевайтесь и в центральную, - объявил Рихард, и мы разошлись.
Я поселился в восьмой комнате, седьмую выбрал Сэм, а шестую заняла Мишлен, все остальные расположились напротив. Закончив с вещами, я быстро переоделся и направился на сбор.
Когда все собрались, Рихард поздравил нас с началом рабочего месяца и разложил на столе инструкционные карты. Каждый из нас ознакомился с планом здания объекта, после чего, не теряя времени зря, принялся за выполнение своих прямых обязанностей. Сэм, Ник и Кристоф отправились на буровую площадку. Мишлен взяла свой чемоданчик, с которым никогда не расставалась и зашагала к медпункту, Софи занялась провиантом, а мы с Рихардом направились в командный пункт.
Мне пришлось потратить почти три часа на то, чтобы настроить спутниковую связь с «Севером». Из-за постоянных магнитных бурь спутник отказывался принимать сигнал. Поэтому мне пришлось полностью перенастраивать антенну передатчика. Рихард провёл стандартный сеанс связи со станцией, после чего направился на буровую. Проверив состояние компьютеров рабочей группы, я прокалибровал все энергосистемы станции и прежде, чем проведать ребят на буровой, решил заглянуть к Мишлен.
В медпункте её не оказалось и я, не раздумывая, зашагал к столовой. Подходя к дверям пищевого блока, я почувствовал тонкий аромат отбивного мяса. В желудке сразу что-то забеспокоилось и заурчало.
- Ага, а вот и самый голодный, - с улыбкой произнесла Софи, когда я вошёл.
- Привет, Гас! Что, уже проголодался? – спросила Мишлен, переворачивая мясо на огромной сковороде, - хочешь кусочек?
- Спасибо, не откажусь, - она положила отбивную на хлеб и протянула мне.
- У вас всё в порядке, перебоев с электричеством нет? – поинтересовался я.
- Всё отлично, я уже разобралась в медпункте и решила помочь Софии. Кстати, как ребята?
- Пока не знаю, я полдня занимался настройкой связи, а теперь как раз собираюсь зайти в буровую.
- Передай всем, что ужин будет готов в шесть, - произнесла Софи, - Да, кстати, как мясо?
- Превосходно, - ответил я и, отправив в рот последний кусок, попрощался с девушками и направился на площадку буровой.
Ребята уже установили блок управления и занимались настройкой стержней.
- Привет, Гас, как дела? – спросил Кристоф, закручивая шурупы левого стояка.
- Привет, ребята, у меня всё в порядке, - ответил я, - осталось только проверить энергоблок.
- А вот у нас как раз возникли проблемы, - проговорил Николай, разглядывая системную плату.
- Что случилось?
- Видишь ли, эта хреновина отказывается запускать основной стержень, хотя энергоподача в порядке, - ответил Ник, показывая на системную плату.
- Что сказал Рихард?
- Ничего, они с Сэмом пошли проверять пульт, но я не думаю, что это поможет.
- Запасная есть?
- Есть, но она не откалибрована, а мы и так уже потеряли много времени.
- Я могу её откалибровать, у меня есть свободный компьютер.
- Знаешь, это сэкономило бы нам кучу времени.
- Порядок Ник, давай мне плату, я ей займусь.
Он достал из металлического шкафчика коробку и протянул её мне.
- О`кей парни, через пару часов будет готова, - произнёс я и добавил, - кстати, ужин сегодня в шесть, там отбивное мясо, опаздывать не советую.
- Так вот от кого жареным мясом пахнет, а я уж подумал, что показалось, - произнёс Кристоф и они с Ником весело рассмеялись.
- Да, да, давайте, смейтесь, - буркнул я и направился в командный пункт.
Вернувшись в командный пункт, я подсоединил системную плату к компьютеру и запустил программу калибровки. Найдя несколько несерьёзных расхождений, программа вывела данные на принтер и принялась настраивать плату. Мне лишь оставалось ввести несколько команд, а остальное компьютер выполнил сам.
Решив не ждать конца операции, я направился в энергоблок, чтобы проверить состояние батарей и генератора. В коридоре мне встретились Рихард и Сэм, которые шли с левой рабочей площадки.
- Гас, ты - то мне и нужен! - воскликнул Рихард.
- Если ты насчёт системной платы, то я уже занят этим, - лаконично произнёс я.
- Знаешь, приятно работать с профессионалами, - удивленно улыбнулся Рихард, - ты куда сейчас?
- В энергоблок, надо проверить кое-что.
- Хорошо, мы будем на буровой. Когда плата будет готова, свяжись с нами.
- О`кей! Да, кстати, ребята, ужин в шесть.
- А ты - то откуда знаешь? – удивлённо спросил Сэм.
- Я же профессионал, - улыбнувшись, ответил я, и зашагал дальше.
Энергоблок размещался в восточном крыле станции. Мне пришлось обогнуть всё здание, прежде чем я добрался до двери с предостерегающей надписью. Батареи и генератор были стандартными и, судя по показаниям приборов, работали стабильно. Немного осмотревшись, я решил вернуться и проверить, как продвигаются дела в командном пункте.
Компьютер находился в завершающей стадии операции, и я, сняв трубку внутренней связи, доложил об этом Рихарду. Минут через пятнадцать зашёл Ник и мы, вместе дождавшись окончания калибровки, направились в буровую.
- Ну что, принесли? – обратился к нам Сэм.
- Да, вот она, - ответил я и протянул ему плату.
Последующие два часа мы занимались установкой и настройкой стержней. Когда всё было закончено, стрелки моих часов показывали половину шестого.
- Попробуем запустить? – обратился ко всем Рихард.
- К запуску готовы, - хором ответили Сэм и Ник.
- У меня тоже всё готово, - проговорил Кристоф.
Рихард подошёл к основному пульту управления, я занял место возле блока энергоподачи.
Дождавшись сигнала, я повернул рубильники, Рихард набрал код запуска, и мы почувствовали, как дрогнула под ногами земля. Стержни задрожали и начали медленно вращаться. Щит нагнетательной системы сменил красные лампы на зелёные. Кристоф повернул ручку давления, и мы увидели, как огромные стержни бура начали медленно подниматься вверх.
- О`кей! – крикнул он, - у меня порядок.
- Все системы в норме и готовы к работе, - доложил Сэм.
- Хорошо, ребята, сейчас уже поздно, глушите бур. Завтра приступим к работе, - проговорил Рихард, - А сейчас – все в столовую.
За ужином мы внесли поправки в план рабочего процесса и распределили смены. Все были довольны началом рабочего месяца. Потому что каждый из нас любил и ценил свою работу, и мы выполняли свои обязанности с чувством глубокого удовлетворения. Никто из нас никогда ни на что не жаловался. Мы были настоящей командой. Командой профессионалов, чётко знающих своё дело…
После ужина мы ещё немного поболтали о всяких пустяках и, выпив чай, отправились спать.
Утром, после завтрака, все отправились на запуск буровой. Я, Мишлен и Софи несколько минут с замиранием сердца наблюдали, как мощные стержни буровой установки врезаются в лёд. Осколки ледяной корки разлетались во все стороны и разбивались об ограждение. Разработка источника начиналась.
Проводив Софи и Мишлен до столовой, я направился в командный пункт. Усевшись поудобнее в кресло за мониторами, я принялся настраивать видеосигнал камер наружного наблюдения. Когда объективы камер начали давать приемлемое изображение, я поставил их на автоматическое оповещение персонала. Провозившись около двух часов и приведя в порядок все компьютеризированные системы станции, я решил вернуться на буровую и узнать, всё ли в порядке у ребят.
Работа шла полным ходом. Взглянув на датчик подачи напряжения, я увидел, что буровая запущена на полную мощность. Предохранители главного щита трещали от напряжения. Проверив все системы, и исключив возможность перегрузки, я зашагал в кабину левого стержня.
Поздоровавшись с Рихардом и Сэмом и узнав, что у них всё в порядке, я решил немного понаблюдать за процессом бурения через смотровое окно. Стержни медленно, но неумолимо разрывали толщу голубого льда. Резьба ввинчивалась в пласты, прорезая слой за слоем. Мелкие крошки льда превращались в пыль и образовывали некое подобие тумана. Свет прожекторов играл и переливался в безумном танце ледяной пыли. Ледяной монолит стонал перед ещё большей силой, чем он сам, силой человеческих технологий. Человеческий разум со своими возможностями поставил на колени гордую и неприступную природу.
Я наблюдал, как крупные трещины, похожие на открытые раны, расползаются как паутина по беспомощному ледяному телу. Стержни буровой установки казались какими - то безжалостными паразитами, которые врезаются в тело земли и стремятся сожрать все внутренности не оставив ничего живого. «Интересно сколько же ещё таких же стальных паразитов, как эти стержни, сверлят нашу планету в данный момент?»
- Эй, парень, хватит глазеть! Зайди лучше к Кристофу и узнай, всё ли у них в порядке, - обратился ко мне Рихард, выводя меня из состояния задумчивости.
- Да, шеф, - буркнул я и направился в кабину правого стержня.
Там, перекинувшись парой слов с ребятами, я решил вернуться в командный пункт и приготовиться к очередному сеансу связи.
Все системы связи работали стабильно. Я ещё раз проверил наружное наблюдение и, откинувшись в кресле, закурил. Через полчаса зашёл Рихард, он доложил центру о количестве выполненных работ, и мы вместе отправились на обед.
Когда мы вошли, Софи и Мишлен уже расставляли тарелки на стол и раскладывали хлеб.
- Привет, ребята, проголодались? – спросила Софи и улыбнулась своей сногсшибательной улыбкой. «Интересно, она делает это специально, чтобы все сошли от неё с ума?» - подумал я, занимая свободный стул.
- Как волки, - ответил Рихард и уселся за стол.
- Что у нас сегодня? – спросил я, отрезая хлеб.
- Мясное рагу с кукурузой, - ответила Софи.
- И тёртым сыром, - добавила Мишлен, вынося из кухни кастрюлю.
Обед как всегда был изумительным. Всё приготовленное было съедено до последней крошки. Это никого не удивляло, потому что до того, как устроиться в компанию и попасть в нашу команду, Софи работала шеф-поваром в одном из лучших бельгийских ресторанов. Никто из нас никогда не спрашивал, почему она отказалась от столь привлекательной работы. А сама Софи предпочитала не распространяться на эту тему. Она просто молча делала своё дело, так же как и все мы. Поблагодарив девушек за обед, все разошлись по своим рабочим местам.
Ещё раз проверив энергоблок, я решил посмотреть на конденсаторы нагнетателя. Так как они находились снаружи, мне пришлось как следует утеплиться, прежде чем выйти.
Выйдя за ворота станции, я надел солнцезащитные очки и зашагал к рабочей площадке. Снег приятно хрустел под ногами. В ослепительно голубом небе ярко сияло Солнце, ветра почти не было. Добравшись до щита, мне пришлось несколько минут провозиться с предохранительной крышкой. Конденсаторы были в порядке и выглядели абсолютно новыми. Я записал их серийные номера и, вернув крышку на место, зашагал обратно к жилому корпусу.
Вечером, как и вчера, ровно в шесть, мы снова собрались за ужином, который, на сей раз, состоял из печёного картофеля и отварной рыбы. Закончив с едой, мы отправились в комнату отдыха. Я, Ник, Кристоф и Сэм уселись за столом, чтобы перекинуться парой партий в клеридж. Мишлен и Софи листали журналы, а Рихард, устроившись в кресле, погрузился в чтение книги, которую он захватил с собой. По-моему она называлась «Рассеянные сомнения» или что-то в этом роде.
Так мы просидели около трёх часов. Сэм проиграл все спички и, заявив, что больше никогда не сядет с нами играть, отправился спать. Допив уже давно остывший чай, мы все решили последовать его примеру.
Утром мне снова довелось дышать свежим воздухом. Одна из батарей конденсаторов вышла из строя. Из-за сильной бури, которая началась ночью, мне пришлось потратить два часа, чтобы её заменить. Вернувшись в командный пункт, я, промёрзший до самых костей, стал отпиваться горячим кофе, любезно приготовленным для меня Софи. Почувствовав, что прихожу в порядок, я решил заглянуть к девушкам. Однако, прежде чем я успел подняться с кресла, раздался глухой звук, а затем, через мгновение, ещё один, более громкий и отчётливый. Пол под ногами дрогнул, и мне пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть.
Не успев придти в себя, я услышал чьи - то торопливые шаги в коридоре. Открыв дверь, я увидел, как Мишлен и Софи со всех ног несутся к рабочей площадке. Я захлопнул дверь и побежал вслед за ними. Мы вбежали на площадку бурения почти одновременно и чуть не столкнулись с Рихардом и Николаем.
- Что случилось? – задыхаясь, спросил я.
- Вот, - ответил Рихард и показал в сторону заграждения.
Мы подошли к заграждению и заглянули через решётку. Там, внизу, прямо под буром зияла огромная дыра. Стержни по инерции ещё вращались и висели в воздухе. Я напряг зрение, силясь разглядеть дно, но тьма была настолько густой, что дальше двух - трёх метров ничего не было видно.
- Как это случилось? – спросил я.
- Всё произошло очень быстро, - начал отвечать Николай, - мы работали как обычно, пока не услышали какой то странный шум. Решив проверить стержни, мы заглушили бур. Как только нагнетатель заглох, лёд под стержнями заскрипел и рухнул вниз. Нас так тряхануло, что я чуть не выпал из кабины.
- Да, мы тоже почувствовали этот толчок, – кивнула головой Софи.
- Поднимите стержни, - скомандовал Рихард и подошёл к нам.
Сэм и Кристоф запустили бур и через мгновение стержни, окутанные ледяной крошкой, медленно поползли вверх.
- Что это? – изумлённо спросила Софи.
- Хрен его знает, - лаконично ответил Ник.
- Возможно, воздушный пузырь? - бросил Рихард и направился к двери ограждения.
- Такое когда - нибудь уже случалось? – не успокаивалась Софи.
- У нас такое впервые, но я слышал, что на других станциях тоже происходило нечто подобное, - ответил я и последовал за Рихардом.
Рихард открыл дверь, и мы собрались возле самого края дыры.
- Близко не подходите, лёд может обвалиться, - обратился ко всем Николай, и мы тут же сделали шаг назад.
- Что будем делать, шеф? – спросил я Рихарда.
- Надо связаться с центром и доложить о случившемся.
- А потом?
- Потом спуститься, и посмотреть, что там, на дне. Рисковать буровой мы не имеем права, - ответил он вглядываясь во тьму обвала.
Девушки переглянулись между собой, и по их взглядам было видно, что темнота дыры их пугает.
- Не волнуйтесь, вас никто не заставит туда лезть, - с улыбкой обратился я к ним.
- Вы очень великодушны, месье, - буркнула Мишлен.
Все вопросительно посмотрели на Рихарда, который достал сигарету, щёлкнул зажигалкой и, глубоко затянувшись, проговорил:
- Гаспар, ты со мной в командный пункт. Ник и Сэм осмотрите бур на наличие повреждений. Кристоф, приготовь лебёдку и страховочные ремни.
- А нам что делать? – нерешительно спросила Софи.
- Заниматься своими делами, - бросил Кристоф, и мы зашагали с ним в командный пункт.
Из-за бури сеанс связи мог быть нестабильным. Я предупредил об этом Рихарда и включил передатчик. Видеоизображение практически отсутствовало, силы передатчика хватало только на звуковую передачу. Рихард торопливо доложил о случившимся и попросил дальнейших инструкций, в ответ, сквозь шипение динамика, мы услышали несколько неразборчивых слов, после чего связь оборвалась.
- Проклятье, - выругался Рихард, - можешь настроить?
- Только когда закончится буря, сейчас антенну не закрепить.
- Ладно, разберёмся сами, - буркнул он.
После полудня все уже собрались возле дыры. Кристоф установил лебёдку и прикрепил к ней несколько тросов и страховочных ремней.
- Добровольцы есть? – с улыбкой обратился ко всем Рихард.
Вместо ответа все выразительно промолчали.
- Хорошо, тогда спускаемся я, Гас и Николай, остальные следят за лебёдкой и остаются на связи.
Мы опоясались ремнями, вооружились фонариками и рацией и, подойдя к краю обвала, начали медленно спускаться. Чтобы не спутать стропы, мы держались друг от друга на максимальном расстоянии. Лучи фонарей слабо освещали ледяной монолит стены. Я чувствовал, как с каждым метром понижалось давление и становилось холодней. Наши тени угрожающе плясали на ледяной поверхности, которая казалась абсолютно чёрной. Мне показалось, что прошла целая вечность перед тем, как мои ноги упёрлись в дно. Мы отцепили ремни и включили фонари на полную мощность…
…Когда луч моего фонаря упал на противоположную стену, я почувствовал, как в груди сжалось сердце. Там, из ледяного массива стены, чуть выше человеческого роста выступало что-то огромное, чёрного цвета, похожее на каменную глыбу правильной формы. Оно тянулось метров на двадцать в длину, и было около пяти метров в высоту.
- Что это? – прошептал я.
Лучи фонарей моих напарников оторвались от дна обвала и устремились на стену. Наступило гробовое молчание. Мы молча стояли и заворожено смотрели на это. Матовый блеск этой штуки притягивал нас и в тоже время пугал. На ней не было никаких швов, трещин или царапин. Полукруглое тело выглядело абсолютно гладким.
- Не знаю, - как бы про себя проговорил Рихард.
Лучи наших фонарей ползали по этой штуковине, стараясь изучить каждый сантиметр. Мы стояли несколько минут как вкопанные, пока Рихард медленно не зашагал к глыбе.
- Рихард! – воскликнул Ник, когда понял, что Рихард хочет потрогать её.
- Надо узнать, что это, - лаконично ответил Рихард и, сняв перчатку, прикоснулся к ней.
Все замерли, кажется, даже время остановилось.
- Оно горячее, - прошептал Рихард, - нет, не горячее, скорее чуть тёплое.
Мы с Николаем переглянулись и тоже подошли. Ник снял перчатку и положил ладонь на глыбу.
- Да, оно тёплое, странно, - буркнул он.
- Что это? – снова спросил я.
- Не думаю, что это камень или обломок руды, - ответил Николай.
- Это вообще ни на что не похоже, - добавил Рихард.
Глубоко вздохнув, я снял перчатку и сначала пальцами, а потом и всей пятернёй приложился к штуковине. Через пару секунд я почувствовал, как по моей руке заструилось тепло. Оно было приятным и обволакивающим. Хотелось прижать руку как можно сильней.
- Эй, вы что там, уснули!? – донеслось из рации.
Голос Кристофа вырвал нас из оцепенения. Мы отдёрнули руки от глыбы и растерянно посмотрели друг на друга. Рихард нажал кнопку и, взглянув вверх, ответил:
- Мы здесь кое-что нашли, думаю вам надо на это посмотреть, спускайтесь.
- Что вы там могли найти кроме льда? – с усмешкой спросил Кристоф.
- Не знаю, чёрт возьми, но это не лёд! – рявкнул Рихард.
- Кто будет присматривать за лебёдкой? – спросили на том конце.
- Оставь Софи и Мишлен, они справятся.
- Хорошо, мы спускаемся.
Минут через пятнадцать мы уже впятером стояли и восхищённо смотрели на чёрную глыбу. Никто из нас не осмеливался предположить, что это такое. Кристоф и Сэм, поочередно касаясь глыбы, растерянно смотрели друг на друга, и, также как и мы, недоумевали, откуда это взялось.
- Как только буря стихнет, надо будет доложить в центр, - проговорил Рихард, и, надев перчатки добавил, - всё ребята, экспозиция закрывается, давайте выбираться отсюда.
Поднявшись обратно на поверхность, мы в общих чертах всё объяснили девушкам, а затем зашагали в столовую. От волнения всем жутко захотелось есть.
После того, как мы поужинали, было решено, что завтра утром мы снова спустимся туда ещё раз и проверим радиационный фон нашей находки, а, если удастся, отсканируем её размеры. Около десяти мы все распрощались и разошлись по своим комнатам.
Этой ночью я долго не мог уснуть. Чувство тревоги не давало мне покоя. Не знаю почему, но эта штуковина пугала меня. Один её вид вселял в мою душу чувство тревоги. Она казалась чем-то необычным, чужим и сверхъестественным. Может это моё воображение разыгралось, может это всё глупости? Надо завтра спросить остальных, что они чувствуют.
Утром, после завтрака, мы все снова собрались возле обвала. У меня кружилась голова и я плохо себя чувствовал. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что остальным было не многим лучше.
Мы стояли и молча смотрели в глубину ямы. Её темнота вызывала во мне содрогание, мне пришлось напрячься чтобы подавить позывы к рвоте. Голос Рихарда вырвал всех из болезненного оцепенения:
- Мы с Гаспаром спускаемся, остальные остаются на связи.
Я уложил в рюкзак счётчик Гейгера и сканер, затем мы прикрепили ремни и стропы к лебёдочной катушке и начали спускаться. Чем ниже мы спускались, тем хуже мне становилось. По моему лицу струился холодный пот. Мне казалось что я вот-вот потеряю сознание. Я посильнее зажмурился и сделал глубокий вдох.
Как только мы оказались на дне обвала я согнулся, крупная дрожь пробежала по спине и меня тут же вырвало. Рихард стоял и руками держался за стену. Через мгновение он упал на колени и его тоже вырвало.
- Гас, дружище, что с нами? – откашливаясь, произнёс он.
- Не знаю, - прохрипел я и достал из рюкзака счётчик и сканер.
Неуверенной походкой, шатаясь, мы подошли к глыбе. Рихард включил счётчик и мы замерли от удивления. Показания оказались абсолютно нулевыми. Этого никак не могло быть, допустимый уровень радиации должен быть всегда и везде. Здесь же, на дне обвала, его не было вовсе.
- Может, он не исправен? – обратился ко мне Рихард.
- Да нет, он в порядке, сегодня утром я его проверял.
- Тогда как такое может быть? – как бы про себя проговорил Рихард.
Мы установили датчики по всему периметру глыбы и включили сканер на полную мощность. Через минуту на экран поступила её трёхмерная модель, согласно которой эта штука имела форму правильного овала. В ширину она была двадцать два метра, в длину тридцать четыре а высота составляла шесть. Я сохранил показания сканера, Рихард связался с Сэмом и мы начали подниматься.
Оказавшись на поверхности мы увидели только Сэма и Софи. Они явно нервничали.
- Где остальные? – спросил я.
- Нику и Кристофу стало плохо, и Мишлен увела их в лазарет, - ответил Сэм.
- Они чуть не потеряли сознание, - добавила Софи.
- Похоже, нам всем надо в лазарет, - проговорил Рихард и, спотыкаясь, побрёл в жилой корпус. Мы направились вслед за ним.
Когда мы шли по коридору, я почувствовал, как мои ноги начали подкашиваться. Дыхание спёрло, ком подкатил к горлу. Я ухватился рукой за стену и попытался удержать равновесие.
- Гас, что с тобой?! – испуганно сказала Софи и схватила меня под руку.
В глазах всё плыло, я видел только Софи. Она склонилась надо мной и что-то кричала. Я не смог разобрать ни слова. Её испуганные глаза смотрели то на меня, то куда-то в сторону. «Боже, зачем она так кричит!» - подумал я. Через мгновение голос стих…