Ночь это покой, но в покое всегда есть место хаосу. Ночь это сон, но во снах бывают кошмары. Одни мимолётны, как летние каникулы. Другие как лезвие из закалённой стали, прочны и долговечны. Первые исчезают из нашей жизни навсегда, вторые - остаются с нами на всю жизнь…
Ночью он чувствовал себя по-настоящему человеком и мог дышать полной грудью. Ведь, с приходом темноты отпадала надобность прятать своё лицо. Не нужно было притворяться и гримасничать, строить из себя того, кем никогда не хотел быть на самом деле. Всё, что требовала от него ночь – это быть самим собой, несмотря ни на что идти вперёд, и ни в коем случае не сворачивать со своего пути. Ему нравилось это подчинение темноте. Нравилось хотя бы на несколько часов стать самим собой. С приходом сумерек, он отправляется на кухню и заваривает себе душистый чай. Там проводит несколько минут в полной тишине наедине с любимым напитком, потом одевается и выходит на улицу. На улице он выкуривает сигарету и, поддавшись внутреннему чутью, бредёт к центральной улице своего небольшого города. По дороге он не встретит никого, кто бы мог им заинтересоваться. Но он точно знал, что встретит того или ту, кем заинтересуется он сам. Его путешествие было похоже на своеобразную игру в прятки, только с единственной оговоркой - найденный не доживёт до утра.
Всякий раз, он выбирал ничем не похожих друг на друга «игроков». Это не только делало игру интересней и разнообразней, но и в какой-то степени мешало тем, кто ищет его самого. Он играл с мужчинами и женщинами. С пенсионерами и школьниками. Пол, возраст и социальное положение не имело никакого значения, он играл с тем, кого выбирало сердце. Оно же ему и подсказывало, с чем в руках он выйдет в очередную ночь. Это мог быть нож, струна от рояля, пистолет с глушителем, шило. Иногда, правда, сердце желало экзотики и тогда он пользовался разбитой бутылкой, пластиковым пакетом или, как в прошлом месяце, молотком для мяса. Иногда, он забирал у найденного что-нибудь с собой, на память. Чаще всего это были глазные яблоки, когда позволяло время и место – пальцы рук. Всё, что он забирал, через несколько дней закапывал, в лесопосадочной полосе, растущей вдоль железной дороги. Ему нравилось это место, особенно старый клён, растущий поодаль других деревьев. Этот клён напоминал ему алтарь, и он всегда закапывал свои «дары» у его корней. Как ему казалось, дерево с благодарностью принимала его подношения. Это всегда оставалось неизменным, как и он сам.
Домой он всегда возвращался в четыре часа утра. Раздевался, тщательно чистил одежду и ложился спать. В семь часов он уже выходил из душа гладковыбритый и садился завтракать. Режим и дисциплина для него не были пустыми словами, именно благодаря им он всё ещё был на свободе и являлся для всех тем, кем являлся. В мире дня, знакомые и коллеги звали его Дмитрием Валентиновичем. Друзей у него не было, да и быть не могло. По людским меркам, Дмитрий Валентинович многого добился в жизни. На работе занимает высокую должность, имеет большие связи с нужными людьми. Одним словом - не последний человек. Но, несмотря на всё это, днём он считает себя всего лишь одним из многих, безликой тенью в серой массе людей. День принадлежит людям, для него же существовала только ночь. Он терпеливо её ждал, так же, как и голос сердца, который обязательно его направит и поведёт верной тропой.
Проверив безупречно отглаженную одежду, он выходит на улицу ровно в восемь утра, садится в свой чёрный седан и едет на работу в местный ОВД.