Мне всегда нравилось метро. Подземка пропускает сквозь себя людей, вольно или невольно оставляющих в ней обрывки себя – забытые вещи, мысли, разговоры. Даже кошмары. Мы бросаем их здесь, и они больше не преследуют нас. Растворяются в камнях, растираются ботинками в переходах, теряются среди тоннелей и проводов.
Но забытые вещи кто-то может подобрать.
И наши кошмары тоже могут найти нового хозяина.

…За последнюю неделю я спал от силы десять часов. Учеба, заброшенная в течение семестра, навалилась на меня с утроенной силой. Преподаватели не шли навстречу. С их точки зрения работа не являлась достойным оправданием для пропусков. А мои семейные проблемы их не интересовали и вовсе.

Вот и пришлось теперь нагонять всю группу, ночами писать курсовые, разбирать чужие конспекты и, да – продолжать работать, теперь уже вечерами. После того, как отец с матерью разошлись, лишних денег у меня не было. Не лишних – тоже. Только наспех найденная работа спасла меня – и она же теперь меня доводила до состояния, близкого к обмороку от усталости.

Вот и теперь, едва опустившись на сиденье, я отключился. Смутно помню, что какая-то тучная женщина в пестром платье требовала уступить ей место, толкая меня сумкой в коленку. Но я не отреагировал, только вяло приоткрыл один глаз и ssikatno.com, тут же, снова уснул. Еще помню, как падал на плечо какого-то мужчины, а он меня отпихивал. Словом, полный набор безумно усталого человека в московском метро.

Проснулся от того, что в очередной раз уронил голову и стукнулся о холодный металлический поручень. Отпрянул, потряс головой. Сколько же я спал? Похоже, наматывал круги по кольцевой, пока поезд не остановился. Наверное, все уже вышли – вагон совсем пуст. Скоро меня бы и так разбудили – не ехать же досыпать в депо! Хотя, я-то не прочь…

Встаю с нагретого места и выхожу на станцию. Хм, а я тут никогда не был! Как там станция называется? «Волоколамская», ага. Что-то знакомое.

Я чувствовал что-то, смутно похожее на забытое уже ощущение бодрости. Похоже, я спал довольно долго, раз успел выспаться. Смотрю на часы и тихо свищу – одиннадцатый час! Я проспал всю работу. На мобильном девять пропущенных от начальства.
Завтра будет скандал.

Вздыхаю. Осматриваюсь. Какая пустынная станция. И без украшений совсем. Впрочем, в столичном метро иногда встречаются такие - словно невзрачный серый камушек среди резных фигурок. Остальные станции нравились мне куда больше, чем эта – темная какая-то, мрачная. И фонари на потолке тусклые, один даже мигает.

Иду ко вторым путям, надеясь, что поезд приедет поскорее. Станция давила на меня. Или это организм возмущается, что ему не дали проспать еще столько же?

Вдруг замечаю на полу что-то белое. Меняю курс, наклоняюсь. Ого! Мобильный! Поднимаю, разглядываю. Такой марки я даже не знаю, но мобильный был хорош. Блестящий, легкий, с большим экраном. Рассеянно чиркаю по нему пальцем, сразу открываю контакты. Пусто. Смотрю последние звонки – только один, с неопределенного номера.

Что ж, это судьба! Тихо радуюсь. Совесть смущенно кашляет и умолкает. И ничего не поделать – даже некому позвонить, чтобы сказать, что телефон найден. Так что – теперь он мой.

Успокоив совесть, кладу находку в карман. В тот же момент, как по ssikatno.com сигналу, доносится шум приближающегося поезда. Он заинтересованно светит огоньком из тоннеля, затем резво выбегает к платформе. Внутри – люди, сонные неподвижные лица.

Захожу, сажусь. Осторожно, двери закрываются…

Мне бы стоило задуматься, почему в найденном телефоне нет ни одного контакта. Мне стоило вспомнить, что станция «Волоколамская» никак не может быть на кольцевой линии. Мне стоило обратить внимание на перекрытые выходы со станции…

И, конечно, стоило заметить чужой взгляд. Он смотрел на меня, когда я ступил на станцию. Когда я взял телефон. И когда я садился в поезд – поезд, где все люди спали. Ведь, проезжая станцию-призрак, лучше всего закрыть глаза. И молиться, чтобы ее обитатели вас не заметили.
_______________________

На крыльце у нашего бюро переводов курил невысокий, крепко сбитый человек, одетый в бежевый деловой костюм. У мужчины были взъерошенные темные волосы и хмурое, неприветливое лицо с густыми бровями, которые при моем приближении поползли вверх.

- Андрей, неужели? – голос начальника звучал удивленно. – Ты почтил нас своим приездом?

- Простите, Александр Иванович, - покаянно опускаю голову, смотрю на его ботинки. Коричневые, блестящие. И светлая соринка на шнурке. – Я заснул в метро.

- Правда? – начальник поднимает брови, сдерживает улыбку. Глаза серые, внимательные и… теплые какие-то. – И сколько ты проспал?

- Четыре часа.

Александр хохотнул и метнул недокуренную сигарету в мусорку. Посмотрел на меня хитро и уточнил:

- По кольцевой мотался?

- Ага. Зато нашел себе новый мобильник.

- Вот молодец, - начальник уже не строит из себя грозного руководителя. Передо мной снова был все тот же Александр, что носит вечно измятый деловой костюм, приходит на работу с перегаром и синяками под глазами, и может достать из сумки огромный тесак, чтобы порезать колбасу на весь коллектив.

Впрочем, нас тут немного. Кроме меня и Александра – только Алла, его секретарша, да Игорь, бледный парень с вечно хлюпающим носом – второй переводчик. А первый, естественно, я.

Мне нравится тут работать. Времени это занимало, конечно, много. Особенно дорога из общежития – Александр даже разрешил мне делать часть работы дома. Но я все равно приезжал. Мне нравилось, что Игорь может в любой момент достать из-под стола коробку пивных банок, а начальник, выйдя из кабинета – усмехнуться и принести сушеной рыбы. Нравилось, что Алла нас подкармливает и относится, как к детям.

Здесь я получал не только и не сколько деньги. Меня любили, поддерживали. Меня ни в чем не обвиняли, и никто не попрекал в том, что я не мог изменить.

А родители это делали постоянно.

Ну конечно, именно я виноват, что отец ушел к любовнице. Именно я пилил его целыми днями, и это я, а не он, зачал молодой женщине ребенка. И особенно я виноват, в том, что уехал в другой город по окончанию школы, что начал работать и почти не общался с матерью – а об отце и слышать не хотел. Конечно, это я предал вас.

А не вы – меня.

Я ни с кем не говорил об этом. Просто однажды, после очередной материнской истерики по телефону, глядя на замерший на экране текст бездумно и тупо, я почувствовал на своем плече шершавую теплую ладонь. Обернулся и увидел Александра.

Он заговорщицки подмигнул:

- В кабинете есть Tequila. У нее на этикетке какая-то абракадабра. Переведешь?

Я согласился. Когда все ушли, мы вместе перевели этикетки с двух бутылок.

Я рассказал своему начальнику все – как отец бил меня, возвращаясь из дома. Как мама смотрела на это, не вмешиваясь, только роняла ssikatno.com слезы. Как позже она винила меня в уходе отца. Как прослушивала мой телефон и запрещала заводить друзей.

И как я сбежал. Как жил впроголодь, занимая деньги у соседей.

- Да, я помню тебя тогда, - Александр, почти не захмелевший, задумчиво пощупал светлую щетину на своем подбородке. – Глаза как блюдца со слезами, одежда болтается, тебя внутри нее как будто и нет. Я и подумал – а ведь умный мальчик, что его до такого состояния довело? Решил взять тебя к себе. И ведь не пожалел…

- Ага, - улыбаюсь криво, салютую чайной чашечкой, в которой плещется Tequila. – Я этикетки умею переводить!

- А главное, что ты хороший парень, - отвечает Александр, глядя на меня серьезно и задумчиво. Мне становится не по себе. – Такие на любой работе пригодятся.

Я смущенно опускаю глаза. После небольшой паузы начальник громко смеется и залпом выпивает свою чашечку. После этого я стал проводить на работе еще больше времени. Только здесь я чувствовал себя в безопасности.

Чувствовал, что хоть кому-то не наплевать на меня.

* * *

Закончив работу и отправив документ на почту уже ушедшего начальника, я откинулся на скрипучую спинку стула. В перерывах между переводами я успел написать половину курсовой и закинуть на найденный в метро телефон шпаргалку к завтрашней контрольной. Кажется, теперь можно поехать домой и лечь спать.

В метро я старался не заснуть, гоняя на новом телефоне какую-то игру. Но, приехав домой, я уже не мог думать ни о чем, кроме как о кровати, такой теплой, мягкой…

Я разделся и заснул прежде, чем снял носки. Не услышал ни соседа по общежитию, пришедшего домой за полночь и севшего играть в компьютерную стрелялку – выстрелы были слышны даже через наушники. Но я не проснулся. И вечеринку, устроенную соседями сверху, я тоже не заметил.

Я спал.

И видел сон. Я гулял по Волоколамской станции, где я нашел телефон. Она была все такой же пустой, все так же мигала одна из мутных желтых лампочек. Я зачем-то ходил по платформе, рассматривая унылые серые колонны и поглядывая на экран мобильного.

Но кроме меня здесь был кто-то еще.

Что-то скрывалось там, на путях, где они уходят в тоннель, растворяясь в темноте. Там кто-то был, и он смотрел на меня. Он двигался, и я видел, как что-то светлое на мгновение появляется на свету и тут же исчезает…

Но я не мог разглядеть, что это. И не хотел. Я чувствовал, что мне нельзя быть здесь. Там, в темноте, скрывается то, что может причинить мне вред. И оно хочет причинить мне вред!

Но я не мог уйти, меня словно что-то держало. И неумолимо тянуло к концу платформы, где совсем рядом – мигающая лампа, где в паре метрах от ssikatno.com меня будет темнота, а в темноте – это существо!

Внезапно мобильный у меня в руке завибрировал, и я проснулся.

Резко сел на кровати, тяжело дыша. Сердце колотилось, словно я бежал во сне. Провожу рукой по взмокшему лицу. Это же надо так…

Опускаю взгляд и вижу, что действительно сжимаю в руке свой новый мобильник. На экране горит оповещение об одном новом сообщении. Оно меня и разбудило. Касаюсь экрана и вижу:

«Он придет за тобой».

Сердце гулко ударилось в ребра и замерло. Что за чертовщина творится?!
_______________

…Вы знаете, что такое спать, боясь, что больше не проснешься? Знаете, каково панически, безумно бояться спуститься в метро? Даже тогда, когда это нужно по работе, чтобы встретить клиента.

Ведь неизвестно, что тебя там встретит.

И что страшнее – понять, что твои сны реальны? Или смириться с тем, что ты сошел с ума?

После первого сна я весь день ходил разбитый. В голове была тяжесть, у меня болело все тело, словно ночью я не спал, а бегал туда-сюда по лестницам. По эскалаторам. От чудовищ, что скрываются в тени. Они выходят оттуда, если на платформе лежит беспомощная жертва, пойманная подземным народцем и отданная в жертву темному божеству.

Да, после такого сновидения фантазия ни к черту.

Как я написал контрольную, даже не представляю. Как не уснул прямо на парте! Хорошо еще, что Александр, увидев меня на пороге своего кабинета, без лишних слов отправил домой. Сказал, что я выгляжу, как оживший труп, и что такими темпами на рабочем месте будет актуален уютный гробик с мягкой подкладкой.

Едва вернувшись в общежитие, я рухнул спать. Долгожданный сон распахнул крылья, подхватил меня теплой рукой и полетел над крышами города, задувая фонари и пугая кошек. Но… куда дальше? Зачем – в подземный переход? Я не хочу! Нет!

…Я снова оказался на той станции. Словно и не уходил.

Я стоял у самого конца платформы, там, где закончился в тот раз мой путь. И вновь неведомое существо смотрело из темноты, и его взгляд скользил по коже, как лезвие.

Оно изучало меня. А я стоял, как вкопанный, не в силах пошевелиться. Я должен был молиться в такой момент, но словно забыл все слова. Вязкий ужас подступил к горлу. Я знал, что сплю, но контролем над этим сновидением не пахло! Я не мог пошевелиться, не мог даже проснуться!

Существо тем временем закончило меня разглядывать. Оно больше не звало к себе – видимо, не любило однообразия. Или ему просто надоело сидеть в темноте.

Оно вышло из тени.

Нет, я не увидел его. Только что-то белесое скользнуло из темноты, тут же скрывшись под краем платформы. Оно было совсем рядом, буквально в двух метрах! Оно может достать меня!

Я отчаянно забился в объятьях жуткого сновидения. Но они, такие теплые и желанные вначале, теперь были холодны, как лед. Как обледенелый лист железа, к которому хохочущий маньяк прижимает свою мокрую жертву. Теперь она освободится, только содрав с себя кожу…

Бледные пальцы существа показались над краем платформы. Они вкрадчиво ощупали каменную поверхность, немного ее поскребли грязными ногтями. Вот появилась вся ладонь – узкая, маленькая, как у ребенка. Она водила по платформе почти ласково, завораживающе.

Затем бледная рука рванулась вперед, оказавшись слишком ssikatno.com длинной для ребенка – да и вообще для человека. Суставов в ней было слишком много. Ладонь с мерзким шлепком опустилась на пол – близко, так близко ко мне!

По тело пробежала дрожь. Хотя нет! Это вибрация!

Мобильник!

Я сел на кровати, чуть ли не откусывая от воздуха огромные куски и глотая, не жуя. В моей руке снова был зажат новый мобильник, на экране – сообщение.

«Ты ему понравился. Больше не спи».

* * *

- Я же тебя досыпать вчера отправил, - всплеснул руками Александр. - А ты, похоже, вообще не ложился. Вот и верь после этого людям!

Я слабо улыбнулся в ответ. Начальник покачал головой и посмотрел на меня удивленно:

- Что с тобой творится?

- Плохие сны, - отвечаю, отводя глаза. Я действительно больше глаза не сомкнул в эту ночь. Уж очень яркие были впечатления. То существо…

Я продержался три дня, прежде чем вновь осмелился задремать. Мобильный я уже заранее сжимал в руке – не знаю, кто слал мне сообщения, но оба раза они меня выручали. Я пытался ответить на них, но в эти моменты телефон выключался или выскальзывал из рук. Странно, да.

Едва провалившись в сон, я оказался на уже знакомой станции. За мной по-прежнему наблюдали, но как-то ненавязчиво. По-крайней мере, не тянули бледные, слишком длинные для человека руки. Уже хорошо.

Обстановка тоже изменилась – повсюду была пыль и паутина, не было каменной облицовки. Станция выглядела совершенно нежилой.

Не считая следов. На полу, в пыли, были отпечатки ног – многих ног. Словно люди тут ходят уже давно, спускаются на эскалаторе, которого нет – но следы идут прямо от бетонных блоков, которыми заложен вход на станцию. Разделяются надвое – расходясь к различным направлениям поездов. Топчутся на краю платформы. И даже тянутся за желтую линию – в местах, где люди садятся в вагоны.

Я настороженно осмотрелся по сторонам. Телефон – свою единственную надежду – засунул в карман джинсов, и держал на нем руку, чтобы не дай бог не выпал, не исчез. Без него я не проснусь.

Внезапно свет и без того тусклых желтых ламп стал убывать. В наступающей темноте я с ужасом видел, как из-за краев платформы с обоих путей поднимаются руки. Человеческие, окровавленные, с сорванными ногтями! Они качались, словно в молитвенном экстазе, беззащитно белыми ладонями обращаясь в сторону темноты. А в ней снова мелькало что-то белесое.

Хозяин станции. И люди – его пленники. Мертвые люди.

Я проснулся. Сначала показалось, что сам. Потом покосился на экран мобильного и прочитал новое сообщение.

«Освободи нас. Пожалуйста».

Я растерянно покачал головой:

- Как я вам помогу?

Потом посмотрел в окно, где луна слепым бельмом выглядывала через облака. Она смотрела в окна домов, на людей, мирно спящих. И видящих сны, в которых нельзя умереть.

Я вздохнул.

- Я попытаюсь. Ты же трижды меня спасал, - говорю экрану телефона, и он, словно услышав меня, мигнул и ушел в спящий режим.

Везет ему.

Хоть кто-то из нас может спать.

Я слышал, что человек может побороть свой страх и направить его на пользу себе. Что холодный пот, дрожь и паника могут перейти в спокойствие и решимость. Могут дать тебе силы бороться.

Знаете, это действительно так.

Я понимал, что времени у меня мало. Чем больше я медлю, тем больше сил теряю. Человек не может совсем не спать – а мои «визиты» на станцию даже на дрему не тянули. Я только больше уставал.

Значит, если я хочу спастись, надо начинать бороться.

Никогда не любил ssikatno.com кофе. Но за день я выпил несколько литров этой черной гадости, а после университета накупил энергетиков. Я раньше смеялся над одногруппниками, когда они пили это. Но теперь на кону стоял мой рассудок.

И жизнь, похоже. Я уже не сомневался, что происходящее во сне – реальность. Убедил меня в этом увиденный при последнем пробуждении толстый слой пыли на ботинках. Надо ли говорить, что перед сном я их не обувал?..

На работе я решил задержаться подольше. Алла и Игорь уже ушли, а начальник стучал по клавиатуре в закрытом кабинете. Закончив перевод и отправив черновик заказчику, я включил интернет и начал задавать вопросы.

Судя по всему, люди издавна искали способы бороться с врагами во снах. Они придумывали себе оружие, взлетали и сражались со злом, как могли. Но они хотя бы могли двигаться. А я цепенел и надеялся лишь на телефон, что очередное сообщение разбудит меня и выдернет из кошмара.

Но тот, кто отправляет мне сообщения – пленник того существа. Как долго он сможет защищать меня? Я достал телефон и перечитал последнюю СМС. «Освободи нас. Пожалуйста». Как же это сделать, если я сам освободиться не могу?

Хотя… стоит попробовать!

Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Энергетики не давали мне заснуть, но что-то другое, невидимое, почти неощутимое, задрожало вокруг меня, вопреки всему погружая в сон. Так паутина трепещет, когда в нее попадает муха. Трепещет, сообщая пауку, что кушать подано.

Я уснул.

Станция снова выглядела обычно. Не было ни пыли, ни мертвецов на путях. Даже присутствия существа не ощущалось. И я мог двигаться! Уже хорошо.

Желтые лампы замигали, как всегда перед появлением врага. Но на этот раз неоткуда не тянулись бледные руки. Темный тоннель блеснул бликами на проводах, уходящих вдаль. Затем свет стал ярче, и поезд со скрипом выехал на станцию. Очень медленно, так, что я успел заглянуть в темные окна. Свет внутри не горел.

Хотя… в одном вагоне все же горел! Как раз в том, что остановился напротив меня, медленно раскрыв двери. Такое ненавязчивое приглашение. Я сжал телефон в кармане крепче, успокаиваясь, и вошел внутрь.

Здесь было пусто. Ряды сидений, забытая газета на одном из них. И тот же тусклый желтый свет, что и на станции. Пока что он не мигал.

Я растерянно огляделся. И чего же я тут, по-твоему, должен испугаться, существо-из-темноты?

Вдруг я услышал сдавленный хрип. Обернулся и увидел в дальнем углу, у двери в ssikatno.com соседний, темный вагон, мужчину в грязной одежде, полусидящего, полулежащего на полу. Я осторожно шагнул к нему и присмотрелся.

Обычный человек, на вид – лет сорок. Слегка неправильные черты лица, тонкий шрам, идущий через бровь. Кровь на подбородке и на руках. Рваная рана через всю грудь, глубокая, даже ребра просвечивают. Кошмар.

Делаю шаг, забыв, что все это сон, что мужчине этому я ничем уже не помогу. Опускаюсь рядом на колени, но встречаю мутный, почему-то виноватый взгляд. Слабый, хрипящий голос:

- Он нашел меня. Я больше не смогу тебе помочь… - опускает руку, из безвольных пальцев выпадает мобильник. Такой же, как у меня, со следами окровавленных пальцев на сенсорном экране. На автомате беру его в руки, стираю кровь и читаю сообщение, набранное с большим трудом, но так и не отправленное.

Очень короткое.

«Беги».

Поднимаю на мужчину испуганный взгляд. Но он уже не смотрит на меня.

На что-то позади меня.

Оборачиваюсь медленно, уже слыша это. Скрип ногтей по стеклу и тихие шлепки, с которыми маленькие ладони легонько бьют по стеклу.

Они были везде. В каждом окне, за стеклом дверей, просовывали тонкие пальчики в форточку, даже скреблись в вентиляции.

За ними уже не было видно ни станции, ни стен. Только темнота – и белые ладони, прижимающиеся к стеклу, плавно скользящие туда-сюда, словно приветствуя меня. И скрип, скрип, с которым они царапались, словно пытаясь пробраться внутрь.

Но им не обязательно было лезть в окна.

Двери вагона все еще были открыты, и ладошки нежно водили по порогу, выстукивая какой-то ритм, от которого становилось трудно дышать – так колотилось сердце, словно выросшее в десять раз. Его было слишком много, оно не пускало воздух в сжавшиеся легкие. Оно говорило: «Умри, умри сейчас, пока это существо не добралось до тебя! Только так ты сбежишь, ты не достанешься ему! Я не позволю!»

Я снова не мог пошевелиться. Мнимая свобода движений, так обрадовавшая меня в начале сна, была иллюзией – так существо хотело сделать мне больнее. Чтобы потом лишить последней надежды. И убить!

В тишине, нарушаемой только непрерывными шлепками ладоней по стеклу, оглушающе громко раздался звук бьющегося стекла. Того, что в двери над мужчиной, уже потерявшим сознание. Наверное, даже умершим, пока я пытался научиться дышать.

А теперь длинные белые руки метнулись в проем, оскалившийся осколками стекла. Они вцепились в ssikatno.com лицо и плечи мужчины, с треском разрывая его плоть. Капли крови окропили меня с ног до головы, и я не сдержал крика. Да и смысл его сдерживать, со мной ведь скоро сделают то же самое!

Маленькие детские руки подхватили мужчину и вытащили его из вагона, как легкую куклу, набитую ватой. И настала тишина, все руки исчезли из окон.

Я всхлипнул. Словно в ответ на это, существо всеми ладонями разом ударило в стекла, разбивая их в стеклянную пыль. Руки его тянулись отовсюду – из дверей, корежа и ломая проем своей невероятной силой. Из окон, покрываясь порезами от осколков и обнажая гниющую, черную плоть под белой кожей. Даже пол прогибался от ударов – существо прекратило игры. Оно хотело убить меня!

Кричу, беспомощно закрываюсь руками. Чувствую, как первые ладони касаются меня, готовлюсь умирать. Во сне и наяву.

Навсегда.

- …Просыпайся, ну, давай! – кричит начальник, бьет меня по мокрым от слез щекам.

Дергаюсь, снова кричу, хватаю его за руки. Начинаю что-то соображать, смотрю по сторонам. Я на работе, уже не на станции! Меня разбудили!

- Тебе лучше? – спрашивает Александр, все еще поддерживая меня. Мы сидим на полу, рядом мой опрокинутый стол, разбитый монитор. И мобильник, обугленный и смятый, словно существо пыталось стереть его в порошок, лишая меня последнего шанса на пробуждение.

- Я… я видел… - запинаюсь, хочу объяснить, рассказать ему. Но начальник перебивает:

- Я знаю, что ты видел. Не думал, что ты столкнешься с этим так рано. Ты не обучен.

- Не обучен? – переспрашиваю, потом до меня доходит. – Так вы знаете, что это за тварь?

- Я их даже убивал, - мрачно говорил Александр. – И хотел научить тебя. Сделать тебя магом, охотником на таких существ. Но опоздал, она добралась до тебя раньше. Значит, так, - он встает и помогает подняться мне. – Прямо сейчас я поеду искать ту станцию. Обычные люди ее не видят, им повезло. А вот тебе – меньше. Ни в коем случае не спи, пока я не вернусь.

- Погодите, - перебиваю его. – А люди, что остались там?

- Их много?

- Очень, - говорю тихо, вспоминая мужчину с телефоном. А сколько там других, тех, что стояли на путях!

- Им уже не помочь, - отвечает Александр. – Можно только запечатать станцию, чем я и займусь. Это существо тогда не сможет охотиться и загнется от голода. Это единственный выход.

- Но попытаться…

- Даже не вздумай! – начальник, оказавшийся совсем другим человеком, чем тот, кого я знал, сверкает глазами. – Нет таких магов, что могут победить эту тварь в бою. Уже нет! Мы можем только уменьшить вред от нее, но уничтожить такое существо невозможно. Это нужно делать во сне, а ты уже заметил, что власти у людей там нет.

- Да, - опускаю голову. – Заметил.

- Так что сиди тут, мучай мою кофеварку, - смягчается Александр, отечески треплет ssikatno.com меня по плечу. – И не спи. К утру эта тварь оставит тебя в покое. Обещаю.

Слабо улыбаюсь, киваю. Начальник выдал мне свою запасную одежду – моя была вся в крови и теперь висела на спинке кожаного кресла. Мутило от одного взгляда на нее. Перед глазами стояло лицо мужчины из поезда. Он спас меня от этого кошмара. Но его никто не спас…

Александр ушел, заперев меня в кабинете и дав пароль от онлайн-игрушки. Но я так и не запустил ее.

Я думал.

Потом встал и стал мерить комнату шагами. «Нет таких магов, чтобы победить эту тварь в бою». «Я хотел сделать тебя магом».

Я чертыхнулся. Опустился на пол, на пушистый ковер цвета спелой вишни. Словно кровь вокруг моего тела. Быть может, именно таким меня и обнаружит Александр, когда вернется. Обнаружит меня мертвым.

Но я не мог позволить этой твари жить дальше. Не мог позволить закрыть эту станцию, пока на ней заперты люди, плененные той мерзостью.

Я закрыл глаза.

И вновь я стою на станции «Волоколамская».

Хотя, мне кажется, она может выбрать себе любое название – именно то, что крутится в памяти у человека. Но он никак не может вспомнить, на какой ветке и как далеко находится станция со смутно знакомым названием…

На полу пыль лежит плотным серым ковром, паутины стало еще больше. Она колышется вокруг колонн, серыми хлопьями слетает на рубашку. Одежда Александра мне велика, ветер с любопытством заглядывает в рукава и прохладными ладонями касается ребер. Здесь действительно стало холоднее, чем раньше.

На этой станции давно не было никого живого.

Темно. Лампы не горят, едва светят скупыми голубыми огоньками. Так я ничего не увижу.

На автомате сую руку в карман и нащупываю обугленный трупик мобильника. Ах да, существо его уничтожило, чтобы я тогда не проснулся. Но это случилось наяву, теперь я сплю. Это мой сон, и в нем телефон разглаживается, снова блестит и подмигивает загоревшимся экраном.

Включаю функцию «Фонарик». Яркий свет играется с тенями, подводит белым цветом клочья паутины и наполняет липкой темнотой пути по обе стороны платформы. И в этой темноте вновь шевелится существо, с которым я пришел сражаться.

- «Ты пришел», - говорит оно.

Его голос – как шепот, отразившийся от стен ущелья, в котором гибнут люди и животные. В нем течет ядовитая река, и от воды поднимается кислотный пар. В этом голосе слышны стоны людей, погибших на этой станции. Людей, чьи кости, я уверен, лежат на путях, с треском ломаясь, когда поезд со спящими пассажирами проезжает эту станцию.

- Я пришел освободить тех, чьи души ты держишь здесь! – говорю смело. Нет, не заслужили те люди вечного заточения здесь, с этой тварью. Я должен им помочь.

Но как?..

- «Ты нашел себе защитника, - отозвалось существо, беззвучно перетекая на другой конец платформы. – Но пришел сюда без него. Ты решил остаться со мной?»

- Что? Нет, я пришел забрать людей!

- «Ты пришел, чтобы ssikatno.com умереть, - возразило существо с каким-то ликованием в шепчущем, звенящем голосе. – Иначе тебя бы здесь не было. Ты сильный, и ты станешь таким, как я, когда умрешь здесь. Ты этого хочешь».

- Нет, не хочу.

- «Хочешь. Здесь нет боли, нет страха. Ты же много страха испытал до встречи со мной?» - спрашивает существо, выходя из тени колонны на свет.

Я судорожно вдыхаю. Ну конечно, это же сон!

- Привет, папа.

- Разве не я был твоим самым страшным кошмаром? - улыбается мой отец. Он выглядит как пятнадцать лет назад, до того, как ушел из дома.

Отец одет в джинсы и грязную ветровку. Загорелое лицо, как и прежде, замерло в странной кривой усмешке, из-за которой я ни разу не успел сбежать прежде, чем он начинал меня избивать.

Я просто не мог понять, когда за этой улыбкой кроется ярость, а когда – столь редкая для него любовь, когда он мог обнять меня и даже повести на рыбалку. Правда, на рыбалке он почти всегда прижигал мне руки зажженными сигаретами. Ему нравилось, как я кричу.

Нравилось, что мне больно.

Я ненавидел его с той поры, когда ко мне пришло осознание, которое однажды наступает у любого взрослеющего ребенка. Когда ты понимаешь, что есть и другие семьи, и что отцы в них не делают больно сыновьям. Не уходят к молодым любовницам, забрав из дома все деньги и бытовые приборы. Не оставляют безработную жену с больным ребенком на руках – больным от того, что напоследок отец избил его обломком металлической трубы, что валялась на балконе после ремонта.

- Да, это мой страх, - наклоняю голову, не сводя взгляда с человека, причинившего мне столько боли. – И это мой сон. Неужели ты думаешь, что сможешь убить меня в моем сне?

- Ты не первый, кто так считает, - сказал отец… существо, принявшее его облик. – До тебя здесь были и ssikatno.com другие маги. Люди не видят эту станцию, не могут сюда попасть. А маги приходят, раз за разом. И более опытные, чем ты, и более сильные. Но они умирают. И ты умрешь. Ты умрешь СЕЙЧАС!

Он так и не сдвинулся с места, только опустил голову и весь размылся, словно темнота выступила из бледной кожи, постепенно растворяя чуждый этому существу человеческий облик. Она гасила светильники, и даже мой мобильник попытался погасить фонарик. Но я усилием воли вернул его свет.

Без него я точно погиб!

А со всех сторон – из темноты на путях и в тоннелях, из теней колонн и даже из моей собственной тени, искривленной в свете мобильного – потянулись белые руки. Они хотели схватить меня, впиться пальцами так, чтобы сломать кости, разорвать хрупкое тело на части. Вырвать саму душу, чтобы навеки запереть ее здесь, чтобы смерть очередного мага дала хозяину станции силы, чтобы прожить… сколько еще?

Очень долго. Дольше, чем просуществует печать, которой хотел закрыть эту станцию Александр. Я знал это сейчас, как знал много других вещей. Я забуду их, как только проснусь. Если проснусь!

По какому-то наитию вытягиваю руку с мобильником навстречу рукам существа, свечу на них фонариком. Отдергиваются, шипят, как ошпаренные змеи. Кружусь на месте, пытаюсь светить сразу везде, но, стоит мне повернуть мобильник в другую сторону, отстранившиеся руки вновь тянутся ко мне.

В темноте станции мелькают человеческие силуэты – это призраки погибших здесь магов пришли на зов хозяина, чтобы встретить душу нового раба. Чтобы удержать ее, не дать сбежать. Чтобы хозяин смог спеленать ее так же, как поступил с ними.

Но я еще не маг! И я не верю, что умру здесь!

Что-то перемкнуло во мне, словно раскололась хрупкая скорлупа яйца, стиснутого в кулаке. И из него, искря и переливаясь, вырвалось что-то, чему я не знаю названия.

И это что-то осветило меня, наполнив все тело теплом, а разум – уверенностью в своих силах. Силах, которые всегда были со мной. Просто я не знал этого!

Телефон нагрелся в моей руке, пропуская через себя эту силу, вспарывая темноту лучом света, выжигая всю мерзость, что обступила меня, что захватила это место. Бледные руки потемнели, суетливо попытались скрыться – но не успевали. Да куда им было бежать – на станции больше не осталось теней. Я сам светился так, что все вокруг стало белым.

Существо закричало, нет, вся станция закричала ssikatno.com! Колонны извивались, пол шевелился, как живой. Он и был живым – ведь станция и есть это существо. Оно живет в каждой пылинке, в камнях и земле вокруг. Поэтому его нельзя убить.

Так считалось раньше.

Но теперь станция умирала, сгорая. Я чувствовал, как руки умирающего существа все же нащупали меня, и, сгорая, впиваются в мое тело. Я даже видел, как моя кровь пятнает одежду, стекая на пол и тут же испаряясь, оставляя только темно-коричневые пятна.

Но мне было все равно.

Потолок станции вздрогнул в последний раз и рухнул, погребая под собой и меня, и умершее существо. Я знал, что оно умерло. Не знаю, откуда.

Видимо, потому, что тоже погиб в тот момент.

* * *

Я проснулся. Приподнялся на локте и осмотрелся. Не было сил рассмеяться, я смог только рухнуть обратно с беспомощной улыбкой, застонав от боли в израненной груди.

Нет, я проснулся не в кабинете Александра. Я лежал на пыльном полу станции «Волоколамская», или как ее там. Наяву.

Я зажмурился и замотал головой. Достойный финал великой битвы, ничего не скажешь! И как мне отсюда выбираться?

Но это было не важно. Теперь, когда существо мертво, я могу…

…Поспать.

Я свернулся калачиком на холодном полу, подложил ладонь под голову и заснул. Остальное я помнил очень смутно. Как на станцию приехал поезд, как из него выбежал Александр. Как он ругался, облегченно прижимая меня к груди. Мои раны стянулись, стоило ему положить на них руки. Затем начальник поднял мое мирно сопящее тело на руки и внес в терпеливо ожидающий нас поезд.

Потом он говорил по ssikatno.com телефону, описывая что-то «невероятно, потрясающее и бесконечно глупое». Надеюсь, речь шла не обо мне. Хотя, кого я обманываю, ученик чародея…

Где-то в глубине сонного мозга ворочалась мысль, что моя жизнь никогда не будет прежней. Что теперь в ней есть место магии – и чудовищам, которым она не дает покоя. От них я буду защищать людей. Живых и мертвых.

Александр говорил по телефону, моя голова лежала у него на плече. Я уже не спал, только притворялся. Сквозь ресницы я наблюдал за еще одним пассажиром нашего поезда.

Неправильные черты лица, тонкий шрам через бровь. Прежний владелец телефона, невидимый для Александра, смотрел на меня и благодарно улыбался. А я улыбался ему в ответ.

Когда поезд остановился на следующей остановке, призрак встал, шагнул в раскрытые двери и растворился в воздухе.

А я счастливо зажмурился и заснул с широкой улыбкой на лице.

И мне ничего не снилось.