На летние каникулы я приехала в село к бабушке и дедушке. Вокруг нашего небольшого села есть несколько таких же маленьких поселений.  Но, помимо них, была и одна заброшенная деревушка Ивановка. Там давно ничего не было, ни заборов, ни домов, никаких построек. Но была малина. На тех местах, где когда-то были палисадники или огороды, росли огромные малинники вперемешку с крапивой. Каждый год туда съезжались  жители всех соседних деревушек по ягоду.

Этим летом у бабушки малины было совсем немного, поэтому мы с дедушкой решили съездить в Ивановку, чтобы набрать немного ягоды на маленькую баночку варенья. Дедушка завёл машину и позвал меня. Прихватив с собой два небольших ведёрка и косынку, я надела резиновые сапоги и села в машину.

- Ну что, едем? – спросил дед.

- Да, поехали, - ответила я и приоткрыла окно.

Дедушка отъехал от нашего двора, и замелькали домики и заборы жителей деревни. Когда он выехал за пределы деревни, то немного прибавил скорости. Светило солнце, обдувал лёгкий ветерок, а за окном проносились поля, деревья и невероятные поляны цветов.

Ехали мы недолго, и, когда свернули с главной дороги, то удивились большому количеству машин.

- Ну вот, насобирали ягодки, – расстроилась я.

- Ничего, проедем вглубь, они туда поди и не лезут, - приободрил меня дедушка и тихонько поехал по лесной дороге.

Посередине колеи стояла машина и нам пришлось свернуть с дороги, чтобы её обогнуть. Из иномарки доносилась громкая музыка, а на капоте стояли бутылки с алкоголем. Я неодобрительно фыркнула, а дедушка ругнулся себе под нос. Тихонько поскрипывая, москвичёныш вновь въехал на дорогу, и мы двинулись к большому дереву, позади которого раскинулись нетронутые заросли малины. Как только дедушка остановил машину под тенью дерева, я тут же выскочила из неё и вдохнула полной грудью медовый аромат цветов.

- Как же здесь здорово, - на выдохе произнесла я.

- Да, здесь красиво, но и опасно. Помнишь историю про семью, которая здесь пропала? – поинтересовался дедушка.

Да, история про семью Мушкевичей. Ходила по нашей деревушке и окружным сёлам легенда об  одной семье, которые провалились в яму – бывший подвал и нашли их мёртвыми через несколько дней. На дно ямы уже давно скидывали старые еловые ветки и различную траву, наверно именно это спасло семью от переломов. По царапинам от ногтей было видно, что они предпринимали попытки к освобождению и были живы ещё несколько дней. Естественно, что ни воды, ни еды там не было, и их смерть никого не удивила, но была одна странность. Люди, которые нашли их, утверждали, что на лицах членов семьи застыли гримасы ужаса. Искажённые страхом лица вселяли ужас в сердца тех, кто там был. Некоторые  после того как заглядывали им в глаза, сами выбирались из ямы и бежали не разбирая дороги с ужасными воплями.

Пожалуй, об этой истории знали все, поэтому по зарослям малины ходили очень аккуратно, внимательно смотря себе под ноги. Я тоже шла очень осторожно, пробираясь сквозь малину и другие высокие травы.  Мы с дедушкой разошлись в разные стороны, он абсолютно голыми руками начал раздвигать стебли крапивы, за которыми виднелись веточки малины. Это зрелище всегда меня поражало, на дедушкиных руках в силу возраста и житья в деревне была очень грубая кожа, он спокойно брался за раскаленные сковородки и срывал крапиву голыми руками. Дед надеялся, что в крапиву за ягодой уж точно никто не полезет, кроме него.

Ступив несколько шагов вглубь кустов, я оказалась вся окружена красными ягодками. Забыв обо всём и даже о дедушке, я принялась собирать ягоды не замечая, как всё дальше и дальше ухожу от дороги. В глазах мелькали красные пятна, а голова кружилась от медово – цветочного аромата, ведёрко было уже почти полным, когда я почувствовала, как земля уходит из-под ног и я лечу вниз.

Очнулась я от того, что мне на голову упала сухая веточка, в руке всё также было ведёрко, видимо, при падении от страха я очень сильно сжала руку, так, что костяшки пальцев побелели. Кое-как разжав руку и протерев глаза, я огляделась. Вокруг меня была сырая земля покрытая мхом, и чувствовался резкий запах гнили. Видимо, я всё-таки угодила в подвал.

Подняв глаза вверх, я почувствовала лёгкое головокружение и боль в затылке. Глубина подполья была около трёх-четырёх метров, и выбраться самостоятельно не представлялось возможным.  По ногам пробежал холодок, стало страшно и неуютно.

- Дедушка, - закричала я что есть мочи.

Ответом мне послужила тишина, и только где-то вдалеке слышалась музыка  и голоса людей.

- Дедушка, - надрывно вскрикнула я и прислушалась.

Дедушки не было слышно, и я уткнулась лицом в ладони. По щекам потекли слёзы, мне было очень страшно, в голове появились мысли, что со мной может произойти дальше. Где-то наверху хрустнула ветка, я вытерла слёзы и прислушалась.

- Дедушка? Дедуля, это ты? – чуть слышно просипела я.

В воздухе повисло напряжение, я чётко чувствовала чьё-то присутствие.  Подняв голову и взглянув наверх, я увидела тень, которая тут же исчезла. Меня охватила паника, я обняла свои колени и замерла.

- Здесь кто-то есть? – несмело крикнула я.

Ответом мне послужил неразборчивый шёпот.

- Пожалуйста, помогите! – с мольбой в голосе закричала я.

Неожиданно в противоположном углу послышался плач. Аккуратно, на коленях, не создавая лишнего шума, я поползла в этот тёмный угол на разведку.  Когда я доползла, меня пробрала мелкая дрожь. Там никого не было.

Я встряхнула головой и поползла на середину подвала, собрав немного травы в кучу, села и зарыдала в голос. Мне было невыносимо страшно, и оставаться здесь я больше не могла.

- Дашенька, ты где? – услышала я слабый голос деда вдалеке.

- Дед! Дедушка! Я здесь! – закричала я что есть мочи.

Ответа не было, но через некоторое время я услышала приближающиеся аккуратные шаги.

- Внучка, ты здесь? – крикнул дедушка.

- Да! Дедушка, помоги! – молила я.

Я сосредоточено смотрела наверх и неожиданно появилась дедушкина голова.

- Ну что, всё-таки свалилась? – обеспокоено спросил дедушка.

- Да. Дед, вытащи меня, пожалуйста, - прошептала я.

- Тут никак, надо за верёвкой, - задумчиво сказал дед.

Он слегка вытянул руку, и я попыталась подпрыгнуть, но всё было тщетно.

- Я недолго, - сказал дедушка и исчез.

Мне не оставалось ничего другого, как сидеть и ждать. На душе было неспокойно, в голове крутилась история про семью Мушкевичей, и было ощущение, что это именно тот подвал, где они и погибли. По коже пробежали мурашки, и я старалась дышать как можно тише, чтобы слышать любой звук. Но чем сильнее я старалась, тем сильнее билось моё сердце, заглушая абсолютно все звуки.

Живот недовольно заурчал, и я подпрыгнула от неожиданности. Достать еды в заброшенном подполье не представлялось возможным, и я начала легко поглаживать его, чтобы он успокоился. Оглядывая подвал, я наткнулась на ведёрко, которое не могло быть пустым. Встав на ноги и убедившись, что у меня нет серьёзных травм, я быстро дошла до ведёрка и очень обрадовалась горсточке ягод, которая осталась на донышке.

Проглотив ягоды не жуя, я слегка успокоилась, но ощущение чьего-то присутствия никуда не пропало, а только лишь усиливалось с каждой секундой. Тем временем в подвале стало слишком тихо, теперь я даже не слышала стука своего сердца. Эта тишина обволакивала меня, словно я погрузилась на дно озера. Тогда я попыталась крикнуть во весь голос что есть мочи, но из моего раскрытого рта не вырвалось ни звука.

Я начала озираться по сторонам огромными от ужаса глазами и случайно взглянула наверх, от увиденного я просидела несколько минут с раскрытым ртом. Выход из подполья стал дальше! Я как будто провалилась ниже на пару-тройку метров и вместе со мной куда-то вниз ухнула надежда на спасение. Меня всю трясло, по подвалу разносились всхлипы, а на улице тем временем начинало темнеть.

По ногам потянуло холодом, я поджала их под себя и уставилась в угол, из которого ко мне тянул ручки малыш лет трёх. Откуда он появился в подвале, неизвестно. Я попятилась назад, а он всё тянул свои маленькие ручки и беззвучно двигал губами. У ребёнка была необычно серая кожа и абсолютно чёрные без зрачка и радужки глаза. Растерев слёзы по лицу, я аккуратно взглянула в угол и никого не увидела. Холодок пробежал по спине, а в горле застрял комок, мне стало жутко страшно.

- Здесь нечего бояться, - тихим, заплаканным голосом уговаривала я себя. Из угла по правую руку послышался сдавленный смех, будто я сказала что-то очень смешное.

- Я тебя не боюсь! – дрожащим от страха голосом вскрикнула я в пустоту. Неожиданно в подвале появился сильный порыв ветра, он поднял над землёй весь мусор  и, закружив его,  тут же обрушил на меня.  Я стала отплевываться от пыли, она скрипела на зубах, забила глаза и невозможно было дышать, но то, что было в подвале, видимо не собиралось отступать.Из всех углов стал раздаваться зловещий шёпот, гадкие смешки. Всё это окружало меня и давило на психику, а страх рос с каждой секундой и совсем уже не оставлял надежды на спасение. Казалось, после дедушкиного ухода прошла вечность, но его всё не было. Конечно, что-то могло произойти с машиной, но я же здесь и жду его, сражаюсь со своим страхом. Здравый смысл и рассудок окончательно покинули меня. Я упала на землю и стала бить её, что есть мочи. В те секунду, когда я поднимала голову, мне чудились лица на стенах подвала, мужчины с женщиной и того малыша, что видела раньше. Их глаза были наполнены ужасом, а рты что-то безмолвно кричали. Шёпот уже перешёл в крик и слился с моим, кричали прямо в уши, отчаянно, испуганно, зло. Это невозможно было терпеть, и, рухнув без сил, я отключилась.

Дедушка ехал так быстро, насколько позволял старый москвич, он не мог вспомнить, когда прежде ездил с такой высокой скоростью, но сейчас он спешил к любимой внучке. Приехав домой, он схватил верёвку, взял немного еды и ничего не объясняя поехал назад. Казалось бы, что делал он всё быстро и ехал с приличной скоростью, но вечер неумолимо приближался и сумерки сгущались с каждой минутой.Он начал звать внучку сразу, как только вышел из машины. Пока доставал верёвку и искал фонарик в багажнике, что-то говорил, бранил и проклинал затею со сбором малины. Освещая себе путь, он осторожно пробирался к яме и только сейчас обратил внимание на то, что ему никто не отвечал. Но когда он подошёл к подвалу и заглянул в него, всё встало на свои места.Его самая старшая и самая любимая внучка была мертва. Он понял это по неестественной позе, в которой она лежала на спине и по глазам, в которых читался леденящий душу страх. Сердце больно кольнуло, и по небритой щеке скользнула слеза. Ноги подогнулись и дедушка, упав на колени, начал плакать, плакать мужскими, редкими слезами. Он так и просидел у края обрыва до самого рассвета, лишь изредка вздрагивая плечами и смахивая слёзы. Утром  пришлось встать и взять себя в руки, нужно было что-то предпринимать. Он снова вернулся в деревню, нашёл смельчаков, которые помогли ему вытащить тело внучки, и, скрепя сердце, рассказал всё жене.До сих пор неизвестно, что же произошло в этом загадочном подполье. То ли девушка сама навыдумывала себе чудес, сама же поверила в них и скончалась от страха перед ними. То ли всё же есть что-то страшное и мистическое в этом подвале, что свело её с ума, и умерла она в страшных муках. Навсегда это останется для нас загадкой, но очевидцы утверждают, что когда они расходились от подвала по машинам, за их спиной прозвучал гадкий, мерзкий смешок, от чего у всех пробежал по спине холодок и отбил любовь к малине напрочь. По деревне быстро разбежались слухи о загадочной смерти девушки и смехе из подполья. Никто больше тем летом не ездил по малину в соседнюю деревню, а страшилка, которая была обычной легендой, превратилась в правду. Страшную, таинственную, неразгаданную правду.